Сегодня юбилей у учителя словесности Лицея ФТШ Владимира Натановича Шацева! Поздравляем юбиляра и публикуем поздравительный текст директора →

26-го апреля исполняется 60 лет Владимиру Натановичу Шацеву. Люди по-разному относятся к своему юбилею: с опаской — вдруг другие не заметят; равнодушно; с некоторой долей смущения: «неужели правда — столько?»; с досадой — не избежать суеты по столь надуманному поводу. Но, как говорится, «и ты не прав!»

Во-первых, заметили — ведь вы уже читаете этот текст. Во-вторых, В. Н. к этому рубежу подошел в такой завидной форме, что впору не стесняться, а скорее наоборот. О равнодушии не может быть и речи — не таков юбиляр, не таковы его коллеги! А вот насчет надуманности можно и поспорить.

Я знаю В. Н. столько лет, что юбилей нашего знакомства достоин отдельной даты. Сначала он был младшим братом моего студенческого друга. После института В. Н. попал в армию. Кстати, случай почти исключительный в нашей лицейской среде. Писал прозу. Работал в ТЮЗе завлитом (заведующим литературной частью) у Зиновия Корогодского (примерно Лев Додин тех времен). Читал пьесы, давал рекомендации шефу. Встречался с Александром Володиным — этим «Чеховым советского театра». Резко ушел — учителем литературы в Кузьмоловскую среднюю школу. Это был путь вверх по ведущей вниз лестнице. Он был для своих учеников всем. Ставил пьесы. Читал лекции. Разнимал драки. Наставлял родителей, которые все были старше его. Испытывал любовь и ненависть в пропорции 80/20. Был замечен и приглашен в знаменитую по тем временам 307-ю школу у Техноложки.

Между тем, наступила перестройка, и в 1987 году удалось открыть ФТШ. Известно, что кандидатуры на позиции учителей в ФТШ подбирались в течение трех лет. Шацев был в числе первых кандидатов, но вежливо отказался. И был готов для перехода через два года — созрел.

В одной из заметок я так и писал: «...известный мастер театральных импровизаций». Это был (и есть) его жанр: урок — театр. Не все к этому готовы. И он не всегда готов к не всеобщему обожанию. Но таковы законы жанра! И как же счастливы были те, кто встречался с ним в его «Английском театре», который и был как раз и театром, и уроком! Они были вместе на родине Шекспира, и тот не перевернулся в гробу от русского хулиганства — разве что для того, чтобы поаплодировать.

Александр Генис (г. Нью-Йорк) консультировался с ним перед своим выступлением на радио «Свобода» по педагогическим моментам.

Такие сангвинически открытые натуры — большая редкость в наше время. Возможно, В. Н. предлагал своим ученикам больше, чем они могли переварить, а может число интровертов в ФТШ критически зашкаливает. Ссориться с учениками он всегда умел, но теперь, похоже, теряет квалификацию — трудно ссориться с признающим твои таланты.

Он всегда искренне верит в свои планы, идеи, проекты и отговорить его практически невозможно. Из обиженных им людей можно составить недурную коллекцию. Но, думаю, лишь потому, что стиль всегда значил для него больше содержания (см., Генис / Веллер о Довлатове).

Вернувшись из Канады, В. Н. молниеносно — практически в течение года — защитил кандидатскую диссертацию по Чехову. Мой старый ученик, ставший, говорят, главным чеховедом в Питере (а учился на кафедре у Ж. И.!) сказал мне, что давно не читал столь толковой «чеховской» работы.

После защиты его пригласили преподавать в институте. В. Н. согласился, расправил плечи, прочитал несколько заметных курсов и обнаружил, что в душе никогда не переставал быть учителем — и вернулся (хотя бы частично) — в ФТШ.

Телевизионщики с канала СТО периодически гоняются за ним. Но его не догнать — сидит себе в маленьком кафе на Фонтанке и читает Чехова на языке оригинала — возможно, — вслух, а возможно, — в обратном переводе с английского.

Запомнилась лекция в ФТШ, выступал один академик (не Ж. И.). По ходу дела академик слегка лягнул уже тогда сидевшего Ходорковского. Предложили задавать вопросы. В. Н. немедленно поднял руку, встал и громко сказал: «Вроде бы не в традиции русской интеллигенции прилюдно ругать человека, сидящего в тюрьме?!» Надо отдать должное академику — он смутился и почти дезавуировал свою оценку.

Говорят, все преподаватели при проверке работ делятся на два типа: первые ставят оценку по числу ошибок, вторые — по числу «достижений». Профессиональные занятия физикой учат нас быть «вторыми».

Последние два года мы регулярно встречаемся с В. Н. на спецкурсе «Физика для не-физиков». «Нас мало, нас может быть четверо...» И в этом есть какая-то закономерность, дающая надежду. Но вот какая? — ставит вопрос ребром и одновременно поздравляет юбиляра

Директор и все-все-все.